Смерть Муаммара Каддафи резко изменила моральный образ Запада. Та кровожадность, с которой он уничтожался, ликование, которое это событие вызвало в американской политической элите, вампирические заявления Хилари Клинтон...

Специалисты-международники, геополитики, социологи и историки не увидели в этом ничего нового. Америка действует в своих интересах – экспортирует демократию. Реалисты открыто говорят о доминации, о необходимости подчинения всех несогласных с гегемонией. Либералы объясняют, что демократии не воюют... между собой. Зато, как выясняется, со всеми остальными они сражаются до последней капли крови – пока не останется никого, кроме демократов.

Так устроена американская внешняя политика... Но это для специалистов.
А для широкой общественности они были гуманистами, снимавшими фильмы с благим концом, – честные, открытые, веселые и добродушные люди. И то, что произошло в Ливии: изощренные издевательства над Каддафи, его тело в центре торгового комплекса – для человечества было совершенно неожиданным. Миллионы людей по всему миру не были готовы к такому образу нового мирового порядка.

Каддафи не был таким уж большим врагом США. Угрозы для национальной безопасности он явно не представлял в том числе. Не стоит вообще преувеличивать значение этой небольшой страны, находящейся в сильной изоляции от других арабских государств. Да, нефть – конечно. Но разве заслуживает передел влияния в нефтяном секторе ударов натовской авиации, уничтожения законного лидера страны, откровенной фальсификации на всех уровнях кампании?

На мой взгляд, нет. Но мне-то с Америкой давно все ясно – и с ее сетью влияния, и с двойными стандартами либералов. К тому же и сами американцы не скрывают своих подходов, достаточно почитать некоторые тексты. Но для наивного представителя глобального общества, податливого для пропаганды мировых СМИ, это стало шоком.

Америка полностью утратило моральное право даже отдаленно соотноситься с теми стандартами, от имени которых она якобы выступает. Все поняли, что демократия – форма навязывания собственных правил игры самим жесточайшим образом. Если выставленный на всеобщее обозрение оскверненный труп Каддафи – это права человека, гуманизм и демократические ценности, тогда мир перевернулся. Значит, черное – это белое. А рогатый бес – ангел крылатый.

Не хочется сейчас говорить о политических причинах этой проблемы. Да, они были, как внутренние, так и внешние. Не хочется говорить о том, что Ливия продолжит заливаться кровью, а Переходный национальный совет никак не сумеет совладать с ситуацией. Потому что там нет иной политической идеи, помимо натовских геликоптеров. Эту банду грязных наемников ничего не объединяет.

В русском обществе тоже есть люди, с пеной у рта доказывающие, что западная цивилизация – вершина развития гуманности, культуры, добра. Они, конечно, могут продолжать это делать. Но и в наших глазах, и в глазах подавляющего большинства мирового сообщества они потеряли моральное право на существование. Иногда жестокость становится невыносимой, но не потому, что она слишком жестока. Америка жестока, опирается на силу, и, наверное, это нормально, в том числе и во внутренней политике. Люди могут признавать торжество силы. Да, это часто порождает тревожное состояние и депрессию, у кого-то – желание восстать, а у кого-то – необходимость смириться.

Но недопустимо, когда к насилию подмешивается безобразная, играющая на лучших чувствах людей ложь. Когда любовь становится ненавистью, война – миром, а свобода – насилием. И жить в американском глобальном мире, основанном на сочетании грубой силы с грязной ложью, просто не хочется. Хочется либо из него выйти, либо изменить радикально и тотально.

Поэтому вся эта история играет как нельзя на руку тем, кто говорит о необходимости глобальной революции. Подлость зашкаливает. С одной стороны Обама со своей Нобелевской премией мира, а с другой – войны, в которые он ввязывается, окровавленное лицо убиваемого Муаммара Каддафи. И ведь такую модель начинают перенимать правители других стран – грубая сила в сочетании с непотребной ложью. Однако у людей этот стиль вызывает сегодня только одно желание – не жить больше в такой системе. Мир требует восстания.